Во-первых, это разрозненность и недостаточность источников по ориентации в разных культурах древности. Для одних культур мы имеем подробные литературные свидетельства, описывающие ориентационную практику при различных культовых или иных действиях, для других, кроме смутных археологических или иконографических материалов, не сохранилось никаких иных свидетельств ориентации. Вторая причина заключается в условиях научного поиска,
Наблюдаемые в историографии вопроса противоречия нередко объясняются выборочным использованием только одного или нескольких типов источников (например, лингвистических, или литературных, или картографических), отражающих обычно только одну какую-то ориентационную систему. Третья, тесно связанная со второй и носящая методологический характер причина, - это абстрактно-спекулятивный подход к проблеме, не учитывающий, во-первых, изменчивости исторического бытия, а во-вторых, его многослойное. Я имею в виду стремление большинства исследователей, исходя из одного факта ориентации в одной сфере жизни, запечатленного в одном виде источника, приписать всей культуре на протяжении всей ее истории одну, единую, универсальную «национальную» ориентацию, будто Вы пронизывающую собой все области астрономо-теоретичеекой, геокартографической, религиозно-мифологической и бытовой ориентационной теории и практики
На взгляд исследователей, такая точка зрения грешит недостатком историзма и метафизичностью. Уже априори следует предположить сосуществование разных и к тому же гетерогенных систем ориентации в разных сферах жизни общества. Трудно представить, чтобы составитель карты пользовался той же ориентацией, что и жрец, выполняющий определенные обряды в храме у алтаря, путешественник-купец ориентировался таи же, как гадающий на печени маг, а хижина крестьянина планировалась и строилась в той же ориентационной системе, что и городской храм, да и, как выясняется, храмы, посвященные разным богам, часто имели различную ориентацию в рамках одной культуры.
